О, как Твоя Любовь ко мне огромна!
Галина Пятисотских
Глядишь с высот, как синь небес, глаза!
Твой верный ангел душу охраняет.
А благочестие моё - росы слеза,
Что утром на траве огнём сияет.
Как выйдет солнце, запылает свет,
Росу иссушит, на душе тревога...
Где праведность моя? В помине нет!
И вновь простишь, и не осудишь строго.
Остановлюсь у бездны на краю,
Встаёт у края преданный хранитель.
За что так любишь душу Ты мою,
За что оберегаешь, Искупитель?
Упряма я, строптива я порой.
Иду, ропщу, и плачу от ошибок...
А Ты раскинул небо надо мной,
И солнце мои слёзы осушило.
Среди святых, развёрнутых широт
На небе вышнем благодати много.
Твой добрый ангел предо мной встаёт,
Закрыв крылом опасную дорогу.
Всегда участлив, спросишь: - Как живёшь?
Услышу голос тихий, сердцу милый...
Ты на Своих руках меня несёшь,
Когда идти мне не хватает силы.
Вновь раны лечишь, исцеляешь плоть,
Душа взлетает птицей окрылённой!
Мой Добрый Пастырь, любящий Господь,
О, как Твоя Любовь ко мне огромна!
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Оцените произведение:
(после оценки вы также сможете оставить отзыв)
Поэзия : 3) Жизнь за завесой (2002 г.) - Сергей Дегтярь Я писал стихи, а они были всего лишь на бумаге. Все мои знаки внимания были просто сознательно ею проигнорированы. Плитку шоколада она не захотела взять, сославшись на запрет в рационе питания, а моё участие в евангелизациях не приносило мне никаких плодов. Некоторые люди смотрели на нас (евангелистов) как на зомбированных церковью людей. Они жили другой жизнью от нас и им не интересны были одиночные странствующие проповедники.
Ирина Григорьева была особенной. Меня удивляли её настойчивые позиции в занимаемом служении евангелизации. Я понимал, что она самый удивительный человек и в то же время хотел, чтобы она была просто самой обыкновенной девушкой. Меня разделяла с ней служебная завеса. Она была поглощена своим служением, а я только искал как себя применить в жизни и церкви. Я понимал, что нужно служить Богу не только соответственно, не развлекаясь, но и видел, что она недоступна для меня. Поэтому в этом стихе я звал её приоткрыть завесу и снять покрывало. Я хотел, чтобы она увидела меня с моими чувствами по отношению к ней и пытался запечатлеть состояние моего к ней сердечного речевого диалога, выраженного на бумаге. Но, достучатся к ней мне всё никак не удавалось.
